Почистив зубы и умывшись, Слава натянул на себя разбросанную по квартире одежду и выскочил из Машкиной квартиры, отправившись на поиски хоть какого-то, настоящего кофе. Сбегая вниз по лестнице, он позвонил Борису.
– Привет, Борь. Ты мне звонил, – сообщил он в трубку.
– Звонил? Да я чуть телефон не сломал! Десятки звонков и все – в никуда… – начал было распаляться Боря.
– Не ври. Всего шесть звонков. Вот умеешь ты врать. Я не мог ответить. У меня было свидание с Машкой. А чтобы ты, его, как всегда, не испортил, я выключил телефон. Ладно, говори, что там у тебя? – подходя к своему купе, спросил Слава.
– Мы сегодня идем на ужин в Дом Издателей. Ну, это типа Дома Издателей. Короче на тусовку, где будет куча крупных книгоиздателей, редакторов журналов, короче, весь свет печатающих и пишущих гениев. И, я не хочу даже слышать, что тебя, по каким-то там причинам, там не будет, – выпалил Борис, боясь, как бы его не прервали.
– Хорошо, – садясь в автомобиль, спокойно, вопреки ожиданиям Бориса, ответил Слава, – во сколько это сие грандиозное событие произойдет?
– В пять часов. Я встречу тебя там. Буду там немного раньше. Не опаздывай и оденься как-нибудь поприличнее. Там, все-таки, будет не совсем дискотека, – попросил Боря и назвал Славе адрес.
– Жаль, – ответил Слава, выезжая со двора.
– Что жаль? – переспросил Борис.
– Жаль, что не будет дискотеки. У меня как раз такое настроение, что я бы с удовольствием позажигал, – весело продолжал Слава, – У тебя все в порядке? Ты какой-то замороченный.
– У меня все отлично. Лучше и придумать сложно. Приедешь, расскажу, – пообещал Борис и еще раз повторил свою просьбу, зная, какой необязательной бывает Славина память, – только не опаздывай, прошу. Будь человеком.
– Все, Боря. Я даже взял ручку и записал. В пять часов буду как штык, – соврал Слава и повесил трубку.
Он тут же набрал номер Маши и мило поздоровался:
– Приветик, солнце… Нет. Только что проснулся… Еду на поиски кофе… Да я не могу пить то, что ты называешь «кофе»… Да я, правда, еду только за кофе… Да точно. Неужели ты думаешь, что кто-то может заставить меня изменить мое решение?.. Ну, я так и сказал… Нет. Я как раз-таки сказал, что ты лучше всех их вместе взятых… Ничего я не сравнивал… Ну, перестань, Маш. Ты у меня совершенство. И я не настолько глуп, чтобы этого не видеть, без всяких там сравнений. Вот я другое дело… Я и позвонил тебе, чтобы сказать, что не уверен, что мне удастся тебя забрать с работы. Боря пытается затащить меня к своим издателям… Не знаю, в пять. Хочу еще успеть заскочить в покрышечный магазин и купить колеса. Что-то меня уже достало скользить даже на сухом асфальте… Нет. Колеса я сейчас хочу купить. Просто не знаю, насколько долго затянется эта издательская конференция… Маш, ну вот, из-за тебя я чуть поворот не пропустил. Да с чего ты взяла, что мы туда только из-за баб ходим? Это же не баня. Это – конференция! Мы работаем!.. Ну хорошо, пошел я в жопу. Но я, все равно тебя люблю… Ну и не верь. Ладно, я заскочу, отмечусь и сбегу… К тебе, к кому же еще… Ну как хочешь. А я все равно сбегу… Ну хорошо, не обещаю. Но, хоть скучать ты мне разрешишь?.. Ладно, скучать тоже не буду. Все давай пока… Как что значит? Уже начал не скучать… Ладно, пока. Целую…. Я позвоню… Хорошо звонить тоже не буду… Пока.
Слава убрал трубку в карман и продолжил рулить, задумчиво улыбаясь. «Все-таки, какая же она у меня умничка», – думал он, вспоминая свой телефонный разговор с Машей. Отыскав глазами, довольно-таки милое, судя по названию, кафе, он остановился у тротуара.
Войдя в кафе, он, с огромным облегчением, полной грудью, вдохнул аромат свежемолотого кофе. Оценив обстановку, «пересчитав» всех посетителей, он подошел к стойке бара. У стойки его встретила приятная улыбчивая девушка. Отсутствие, у нее в руках, каких-либо электронных гаджетов, сразу настроило Славу на дружественный лад. Он поздоровался и, услышав в свой адрес ответное приветствие, как обычно, поинтересовался:
– Простите, Дарья, а как обычно к вам обращаются друзья? – спросил он улыбаясь.
– Даша, – ответила Даша такой же вежливой улыбкой.
– У Вас чудесное имя, Даша. Мне оно очень нравится. Мне вообще сегодня с самого утра везет. Сначала у меня дома закончился кофе, а потом я встретил чудесную девушку Дашу. Дашенька, скажите, Вы варите кофе? – с видом страждущего, спросил Слава.
– Да, я обожаю варить кофе. Вам сварить? – она улыбнулась еще шире.
– Сварите, пожалуйста. Я умираю, как хочу выпить кофе, – продолжил Слава.
– Вам какой? Эспрессо или капучино? – вежливо спросила Даша и, подойдя к кофейному аппарату, сняла холдер, чтобы насыпать в него кофе.
– А какой у вас лучше всего получается? Сделайте как себе, только в три раза крепче и без молока, – попросил Слава и мило улыбнулся.
Даша вежливо кивнула в знак согласия и взялась за приготовление напитка.
– Вы можете пока присесть. Я принесу Ваш кофе, – улыбнувшись, пообещала Даша.
– Слава, – представился Слава, – меня так зовут. Если вдруг потеряете меня, кричите изо всех сил, и я сам приду за своей чашкой.
Слава оставил улыбающуюся Дашу за ее занятием и отправился искать себе компанию.
Возможно, вы спросите: «Зачем он все время повторяет одно и то же? Зачем он говорит всю эту муть, если достаточно просто попросить чашечку эспрессо?» Слава бы вам ответил, что делает он это, только потому, что те девушки, с которыми он находил общий язык, те, что благодарно принимали его комплименты, «готовили, и даже подавали кофе, чуточку вкуснее». На самом же деле, ему просто нравилось делиться с ними своим хорошим настроением. Быть может, именно поэтому, Даша, вопреки установленным правилам, согласилась побыть в роли официанта? А может, приняв на свой счет какие-то элементы ухаживания, она порадуется тому, что не зря накладывала этот чертов макияж, потратив на него целую уйму времени, вместо того, чтобы лишний час поспать? Может быть, ее маленькая радость, подарит частичку этой радости каждому посетителю ресторана, будь то улыбка и ароматный кофе в его чашке? Славе нравилось дарить людям радость. Потому что взамен, он получал такие же светлые улыбки, делавшие его еще радостнее и счастливее.
Отношения между людьми, ему представлялись пружинками и винтиками.
Винтики, вы можете вкручивать до тех пор, пока хватит резьбы. К сожалению, она, зачастую, бывает, не бесконечна. К тому же, иногда, требуются невероятные усилия, чтобы преодолеть сопротивление трения о внутреннюю резьбу. Обычно, сил, на обратное выкручивание, уже не хватает. Поэтому, вы оставляете их навсегда. И этого «кого-то», и свой винтик. Оставляете и идете дальше. Дальнейшая их судьба, Вам становится неинтересна. Или, попросту, неизвестна. Сказали ли вы что-то хорошее, улыбнулись ли на прощание, вы оставляете свой винтик ржаветь в чьей-то голове и отныне, вы больше никогда не узнаете результат ваших стараний. Проживет ли конструкция год или развалится через минуту, для вас, уже не имеет никакого значения.
Пружинки нравились Славе больше. Знаете, почему пружинка, если ее сжать, разжимается с большей амплитудой и почему, при этом, всегда выделяется тепло? Если рассматривать этот процесс с научной стороны, то, как его объясняют ученые физики, это происходит потому, что металл имеет собственную кристаллическую решетку, на которую кроме потенциальной энергии сжатия, действуют силы упругости, стремящиеся вернуть решетку в начальное состояние. Если отпустить сжатую пружину, то потенциальная энергия превратится в кинетическую. Пружина придет в движение и выделится тепло. Если переложить эту, чисто механическую теорию, на наши с вами человеческие взаимоотношения, то ничего принципиально не изменится. Когда вы говорите друг с другом, делитесь счастьем, радуетесь за кого-то, или просто дарите улыбки, вы словно сжимаете упругую сталь разделяющего вас пространства. Отпустите, сделайте паузу и пространство распрямится в обе стороны с еще большей энергией, чем та, что вы затратили. Кроме радости, обратно, вы получите тепло, выделенное работающими кристаллами воздушного пространства. Конечно, кто-то из вас, может заявить, что теорема без доказательств, это лишь гипотеза. А хотите услышать ее доказательство? Тогда, просто вспомните слова детской песенки: «От улыбки стало вдруг теплей…»
Вот, почему Слава, всякий раз, когда с кем-то разговаривал, нес всю эту, так называемую, «муть». Иногда, впустую вкручивая винтики. Или, вот как сейчас – сжимая и разбрасывая повсюду свои маленькие пружинки.
Слава заметил приятную женщину лет тридцати, одиноко сидевшую за столиком у окна. Он подошел ближе и, воспользовавшись своим старым трюком, спросил у нее:
– Простите, не посторожите для меня этот стул? Я боюсь, что, когда мне сварят кофе, его уже кто-нибудь займет.
